Все мы любим, чтобы нам сделали красиво и вкусно, особенно по утрам, когда за окном серое, а вставать не хочется: сидеть удобно, есть свежее, смотреть на то, что радует глаз. Голландские живописцы, писавшие свои картины не для конкретных заказчиков, а на рынок, прекрасно это понимали. Если работы нравились, то как горячие пирожки, они продавались влет; если художник был слишком сложен и непонятен для восприятия буржуа, то такому мастеру приходилось подыскивать другую работу, чтобы прокормить себя и свою семью. Рынок диктовал жесткие условия, и художникам, чтобы завоевать себе место под солнцем, было проще работать в узком жанре: они становились блестящими профессионалами, передавая игру солнечных бликов в капле росы, бархатистую кожицу персика, матовый срез на куске ветчины.
При этом картины голландских живописцев стали первыми живописными произведениями, прибывшими в Россию из Западной Европы. Петр I любил марины (морские пейзажи), «изображения мужиков и баб» (то есть бытовой жанр), но в самой Голландии стремительно набирал популярность жанр натюрморта, который до начала XVII века не был самостоятельным, а всегда оставался в тени: накрыт стол, Иисус Христос разламывает хлеб и разливает вино своим ученикам, Диана отдыхает в заповедной роще и лениво отщипывает виноградину от спелой лозы, ангел приносит благую весть Деве Марии, аскетичное убранство комнаты, только Библия, потушенная свеча и цветы в вазе.
Несмотря на то, что Голландия была небольшой страной, где мельницы не только мололи муку, но и откачивали воду, и это было ежедневной необходимостью, иначе все намывные территории, отвоеванные у моря, непременно бы залило, там очень любили цветы. Художники стремились запечатлеть редкие и особенно красивые экземпляры, но совершенно спокойно в композиции могли оказаться аппетитная тыква, колос спелой ржи или стручок гороха: в первую очередь ценилась точность в передачи натуры. Но даже у «миролюбивого» цветочного натюрморта был свой острый подтекст. Часто художники включали в него предметы, характерные для философского натюрморта или натюрморта-ванитас («суета сует»). Такие натюрморты в темных тонах писали с целью напомнить о бренности бытия: хаотично на столе могли стоять погасшая свеча, остановившиеся часы, череп и тому подобные штуки. В цветочных натюрмортах роль черепа и мыльного пузыря брали на себя перезревший горох, увядший цветок или мак, символ забвения, ваза тонкого стекла, коварная улитка.
Но, конечно, был у натюрморта и «вкусный» поджанр. Участники гильдий очень любили заказывать свои портреты во время застолья: со временем это роскошный стол стал самостоятельным героем картины. Вначале еды была очень много, но она была простой: ветчина, селедка, булки, фрукты, пиво, сыр. Со временем селедку заменяют устрицы, крабы и креветки, появляются артишоки и спаржа, по столу разбросаны виноградины и оливки, а вино разлито в дорогие серебряные бокалы необычных форм или кубки-наутилусы. Такой «накрытый стол» не просто фиксирует реальность, он кричит о том, что голландские моряки самые отважные, а люди живут в роскоши. Они могут позволить себе не только изысканные яства, но и китайский фарфор, персидские ковры, муранское стекло.
У «роскошных натюрмортов» есть и свой антагонист: более скромные «завтраки», выдержанные в серебристо-оливковых тонах. В них есть и творческий беспорядок, и интимность. Художник словно позволяет зрителю подсмотреть за тем, как протекает чужая жизнь: завтраки чаще всего прерваны, словно кто-то позвал хозяина дома и он на минуту отошел от стола, но скоро обязательно вернется. У краба оторвана клешня, на скомканной скатерти ореховая скорлупа, лимон наполовину очищен. Художнику важно показать свое мастерство: ароматная цедра, мягкая белая прослойка, прозрачная мякоть, - и в то же время это ванитас, завтрак окончен, яйца Бенедикт под соусом голландез съедены, жизнь боль. Но даже превращая сцену завтрака в философский трактат, голландцы оставались непревзойденными мастерами, поэтому по праву этот поджанр стал считаться оригинальным видом голландского натюрморта.
Любовь Лебедева
